Мораторий на рубку сосен продлится до конца года

В конце прошлой недели состоялось первое заседание инициативной группы по сохранению Калужского бора.

Пятница, 20-е
В зале заседаний министерства природных ресурсов и экологии Калужской области чувствуется некоторое напряжение. В центре зала — несколько столов, поставленных прямо­угольником. Во главе — ​руководитель минприроды Варвара АНТОХИНА и её подчинённые.
По правую руку от министра рассаживаются в основном сотрудники министерства и горуправы, по левую — ​энтузиасты-­общественники: лесопатологи, биологи, краеведы, обеспокоенные судьбой бора. Они первыми в начале марта забили тревогу, сообщив, что в лесном массиве, который является федеральным памятником природы, с января рубят живые деревья. И хотя в горуправе уверяли, что спиливают только аварийные и больные сосны, глава Калужской области Владислав ШАПША потребовал прекратить рубку и разобраться в ситуации.
Первая попытка сделать это и состоялась в пятницу, 20 марта.

Проекты и техзадания
Защитники бора эмоциональны и многословны — ​иногда даже слишком. Варвара Антохина ​подчёркнуто вежлива и несколько прохладна — ​временами тоже слишком.
Каждый эмоциональный всплеск энтузиастов пресекает жёстким: «Будьте корректны. Сформулируйте свой вопрос».
Основная дискуссия разгорелась вокруг проекта лесохозяйственного регламента Калуги, который разработали специалисты из Воронежа. На основании этого документа  затем провели лесопатологическое обследование деревьев в бору.
Всего к вырубке воронежцы назначили 565 сосен с так называемыми структурными изъянами. Ещё 553 дерева аварийными признали специалисты МБУ «Калугаблагоустройство»: обязательства по сохранению и содержанию бора лежат на этом предприятии.
— Лесопатологи назначили к вырубке действительно больные деревья, — ​говорит инженер лесного хозяйства, краевед Людмила ПАУТОВА. — ​Но мы все, когда выезжали в бор, видели, что убирали не только сухостойные, но и сырорастущие деревья. Что было в техзадании? Как оно звучало?
— Есть в наличии техзадание? — ​интересуется у коллег Антохина. Выясняется, что с техзаданием никто из них не знаком.
— Тогда оставим вопрос для обсуждения на следующем совещании, потому что не все специалисты присутствуют, — ​принимает решение министр. — ​Не на все вопросы можно ответить с ходу.
Этот вопрос оказался не единственным, оставшимся без ответа.
— Проект, разработанный воронежским институтом, принят или нет? — ​спрашивает краевед Николай БРОКМИЛЛЕР.
— Проект не может быть принят, потому что по нему были замечания, — ​говорит один из представителей горуправы (на совещании он не представился, таблички с указанием ФИО и должности не было. — ​Прим. ред.). — ​Пока они не будут устранены, общественное обсуждение не пройдено. Сейчас мы собираем все предложения и пожелания. Потом проект будет дорабатываться, после чего его снова разместят для обсуждения. Если замечания не поступят, документ будет утверждён.
Интересно, что на выездном совещании в бору 5 марта, которое проходило с участием врио городского головы Дмитрия ДЕНИСОВА, на вопрос, принят воронежский проект или нет, он ответил коротко: «Принят».

Ответов и документов нет
Следующий вопрос — ​о необходимости разработки проекта охранных зон для бора. Прежние были отменены в 2008 году.
— Горуправа разработала такой проект, он направлен в Минприроды РФ на согласование, — ​говорит специалист министерства природных ресурсов и экологии региона. — ​Что касается сроков, то мы должны определить границы охранных зон всех особо охраняемых природных территорий до 1 января 2022 года.
— Предлагаю вынести этот вопрос на следующее совещание и показать вам документы, которые были направлены в федеральное министерство на согласование, — ​добавляет Варвара Антохина.
Члены инициативной группы интересуются, почему земля в бору является городскими лесами, а не особо охраняемой природной территорией? Ответа по существу не получают.
Ещё один болезненный вопрос — ​об изменении границ Калужского бора, которое произошло в 2015 году. Тогда значительная часть южной территории лесного массива была выведена из статуса памятника природы. Чтобы площадь бора осталась прежней, к нему присоединили лесной массив в северной части — ​менее ценный с точки зрения биологов.
— С какой целью это было сделано? — ​интересуются общественники.
— Чтобы ответить на этот вопрос, необходимы документы, — ​говорит Варвара Антохина. — ​Сейчас их нет, поэтому данный ­вопрос мы ещё раз рассмотрим в апреле.

До новых встреч!
Не увенчались успехом попытки участников совещания узнать, когда бор передут созданной недавно дирекции ­парков и что она планирует с ним делать.
— Это зависит от федерального министерства, — ​поясняет руководитель минприроды. — ​Мы предпримем все действия, чтобы ускорить эту процедуру. О действиях по бору можно будет говорить после того, как мы проведём лесопатологическое обследование деревьев и получим всю документацию.
Напоследок — ​вопрос о том, законными или нет были зимние рубки в бору. Ответ заместителя министра Алексея ТИПИКИНА звучит несколько витиевато:
— По данному факту природоохранной прокуратурой совместно с Росприроднадзором была проведена проверка. По её итогам составлена справка. Касаемо состояния деревьев: значительных нарушений там не обнаружено. Сейчас ведётся административное расследование, по его итогам будет принято процессуальное решение.
Мораторий Шапши на рубку сосен на данный момент остаётся в силе. Впрочем, даже если бы он отменил это решение, пилить деревья сейчас, когда началось сокодвижение, запрещено.
— Деревья рубятся только в зимний период, — ​пояснили специалисты. — ​Как минимум до конца года рубка прекращена.
На этом встреча ­завершилась. Следующую назначили на 17 апреля. Мы продолжим следить за развитием событий. ◘