Живые создания, притворившиеся куклами

От этого подозрения я не могла избавиться, когда впервые увидела творения Юлии НИКОЛАЕВОЙ.

Когда-то Юля училась на экономиста, работала консультантом в детском магазине. О том, чтобы делать что-то интересное своими руками, только мечтала. Но в один прекрасный день приоритеты всё же были расставлены в правильном порядке. Она ушла в декрет с первой дочкой и решила: это время надо использовать. И даже роль дважды мамы не помешала молодой мастерице радовать поклонников своего таланта. Кукол Юли не покупают детям — это куклы для взрослых. Их коллекционируют, ими любуются, их можно рассматривать часами.

В начале была тильда

Начиналась мастерская Юлии Николаевой с уже знакомых всем текстильных куколок-тильд, когда-то придуманных норвежкой Тони Финангер. Хотя, наверное, история практически любого кукольника начинается с тильды.
— Первые мои тильды были с держателями для ванной, они сжимали в руках баночки с ватными палочками, под юбками у них были ватные диски… — не без смущения вспоминает Юля. — Эти «шедевры» ещё остались у моих родителей, у друзей. Сегодня они кажутся мне такими страшненькими! А тогда я считала их верхом совершенства.

Дальше — 5 лет изучения форумов, штудирования обучающих материалов по «кукольной» теме и собственных экспериментов. И мастер-класс калужской кукольницы Евгении Грибановой. Это было два незабываемых занятия, на которых учениц было тоже всего две и каждой можно было уделить максимум времени и внимания. А вот художественного образования у Юлии нет, в чём она всегда честно признаётся. Сейчас у неё появилась мечта — пройти курсы кройки и шитья, чтобы легче было изобретать наряды для своих творений.

Мастерская, которой нет

Став кукольных дел мастером, Юля освоила кучу профессий. О существовании некоторых из них она раньше даже не подозревала.

— Я скульптор, портретист, раскройщица, швея, — загибает пальцы Юля. — А еще постижёр — потому что куклам нужны причёски!

Как таковой мастерской у мастерицы Юлии Николаевой нет.

— Мы с мужем мечтаем о расширении жилплощади. Тогда, наверное, будет где разложить и расставить всё моё добро, — улыбается девушка. — А пока швейная машинка ютится на подоконнике, а ящики с тканями, полимерной глиной, красками, бусинками, иголками, козьими шкурками прячутся под столом.

Спросите: при чём тут козьи шкуры? А из них Юлия сама делает шевелюры своим куклам. Выписывает их с Северного Кавказа — из Кабардино-Балкарии и Дагестана. Волосы из них, кстати, смотрятся как натуральные.
Большинство тканей Юля тоже заказывает по Интернету. И, только если заказ очень срочный, совершает набеги на калужские магазины.

Нет, первое, что бросается в глаза при посещении этой «мастерской», — не материалы, инструменты и увеличительные стёкла. На самом деле взгляд сразу притягивают  куклы, сидящие на полочке и в корзинках.
Тканевые, из полимерной глины, одни — с личиками, на которых едва обозначены глазки-точечки, другие — с прорисованными по фото чертами… В какой-то момент начинает казаться, что это живые существа, притворившиеся куклами.

Беру в руки одно из любимых творений Юлии — курносую девчонку с копной каштановых волос, заплетённых в толстую косу. Мягкое тельце, головка на шарнирах… Рядом с ней дремлет другая чем-то похожая на неё красавица-блондинка в шапке с ушками.

— Да, я замечаю, что они похожи друг на друга, — транслирует мои мысли Юля. — А ещё они чем-то похожи на меня. Это нормально. Но обычно кукла сама решает, какой ей быть.

Два заказа в месяц и добрая мама

Юлия говорит, что кукольник — это такая профессия, которая не предполагает отпусков. Нельзя просто сказать себе: «Всё, целый месяц не буду притрагиваться к своим тканям и бусинкам!» Но для неё куклотворчество не просто работа. Это, скорее, отдушина.

Сейчас Юля работает в основном на заказ. Свою целевую аудиторию она определяет так: это в основном женщины от 29 до 50. Хотя и мужьям, бывает, такие подарки заказывают.

Расставание с готовой куклой — процесс для Юли сложный, почти интимный. Объём работ колоссальный — начиная от лепки и изготовления мастер-формы и заканчивая макияжем, прорисовкой ресниц и глаз… Работа сродни ювелирному делу, и потому каждая кукла становится почти родной. Юля признаётся, что иногда куклу бывает отдавать просто жалко, особенно если «рождена» она на большом вдохновении. Она и имён им поэтому больше не даёт — чтобы ещё сильнее не привязаться. Но у кукол должна быть своя жизнь. Эти прекрасные создания со временем станут красоваться в чьём-нибудь интерьере.

На каждую куклу у Юлии уходит где-то от одной до двух с половиной недель. Поэтому в месяц удаётся выполнить не больше двух заказов.

— В противном случае это будут сплошные нервы и злая мама. Нужны великое терпение и мудрость, чтобы всё совмещать, — улыбается Юля. — Работать удаётся в основном по ночам, когда дочки спят.

Но именно они, четырёхлетняя Вера и двухлетняя Есения (вкупе со старинными открытками и работами Евгении Гапчинской), дарят ей вдохновение. Им — своим идейным вдохновительницам и когдашьётмешательницам — Юля мечтает сделать портретных «кукляшек», упаковать в резные деревянные коробочки и вручить на совершеннолетие вместе с кипой писем, написанных им в будущее за эти 18 лет.

На мой взгляд, после воспитания детей рукоделие — одно из главных занятий в жизни женщины. Но Юля — само воплощение женственности — почему-то сомневается, что после декрета сделает куклотворчество своей профессией. Хотя и бросать дело, которое приносит радость ей и её клиентам, тоже не собирается.

Девочка-заяц учится летать.

Для тех, кому нравятся рыжие.

Так вот ты какой, северный олень…