Так парировал одному из калужских журналистов великий Макаревич, весело
и немножко свысока общаясь на пресс-конференции, посвященной его
весенней программе «L. o.v.e — Песни про Любовь», с которой он на этот
раз приехал в Калугу.
В прошлом году приезжал к нам с «Песнями о главном», теперь вот решил
поделиться с калужанами любовной лирикой.
Влечет калужский «Стенвей»
Перед концертом Андрей Вадимович любезно согласился побеседовать
с журналистами. Вот тут-то как раз и оказался уместен коронный вопрос
одного из столпов местной журналистики: «Андрей, скажите, а вы романтик?»
— Я далек от образа испанского кабальеро, — так Макаревич ушел
от вопроса, какой конкретной женщине он посвящает подобные песни
и концерты. — Для меня понятие «любовь» более широкое, чем отдельно
взятое чувство к отдельно взятой женщине. И, умоляю, не надо вопросов
о кулинарии. Это далеко не главное увлечение в моей жизни. Не надо меня
демонизировать как повара!
— Андрей Вадимович, вы теперь у нас нередкий гость. Калуга вдохновляет?
— Вдохновляет даже сама Калужская филармония, на сцене которой стоят
четыре потрясающих рояля! Уже только это настраивает на высокую ноту,
которую опускать нельзя. Можно приезжать из Москвы в Калугу только ради
того, чтобы просто поиграть на таком вот «Стенвее».
Не коллекционер
— Часто «Песни про любовь» показываете или только по весне?
— Песни про любовь не обязательно уместны лишь весной. Они круглый год
хороши. Это только кошки весной кричат. Но программу, созданную
в 2011 году, мы исполняем, к сожалению, не так часто. Ведь в концерте
задействованы музыканты из трех самобытных и очень востребованных
коллективов.
— Вы не против, когда другие исполнители берут в репертуар ваши песни?
— Так я и сам в этой программе пою песни других авторов. Когда поют мои
песни — это хорошо, если интересно и по-своему. Вот Гриша Лепс сделал
из моей песни такую истерику — совершенно замечательно!
— Картину какого великого художника вам хотелось бы заполучить?
— Я не коллекционер. Меня в первую очередь привлекает художественная
и эстетическая составляющие того или иного произведения, а не его
рыночная стоимость. У меня дома, в мастерской, рядом висят и дорогие
работы Володи Любарова, и гравюрки, купленные в Париже у уличных художников.
Диски выпускать
смысла нет
— Какими новыми дисками порадуете?
— Вот мы выпустили с «Креольским танго» диск «Вино и слезы». Старались.
Очень хорошо его записали. Я заплатил свои 15 000 долларов и не получил
назад ни копейки. Не вижу никакого смысла выпускать сегодня диски.
И никто сейчас их не выпускает. Можно, конечно, за свои средства
записаться и в результате подарить эти деньги человечеству.
Но не испытываю желания заниматься подобной благотворительностью.
— Видите ли вы какие-то молодые дарования, идущие за вами?
— Я мало слушаю молодежную музыку. Но из тех, кто идет не за нами
и не рядом с нами, а своим, неповторимым, самобытным путем, пожалуй,
могу выделить Ромарио, с его позитивными светлыми вещами.
«Хочу разрисовать
сказки Макара»
— О чем мечтаете?
— Привезти из Питера корюшки и собрать друзей. А вообще, я не занимаюсь
мечтами, просто ставлю перед собой цели и задачи. Сейчас, например, хочу
проиллюстрировать и издать свои сказки, которые я написал в разное время.
И настало время песен
В этой любовной программе плести тонкие кружева весенних
музыкально-поэтических чувств Андрею Вадимовичу помогали — а иногда и затмевали маэстро — уникальные музыканты: трио джазового пианиста Евгения
Борца, секстет «A’cappella Expresss» и лидер «Moscow Ragtime Band»
Константин Гевондян. Взаимопроникновение Макаревич–калужане проходило
ласково, тепло, хотя и несколько сдержанно. Зажечь не зажег, но весенним
настроением поделился щедро.
Зал был полон
Концерт начался с «Песни про любовь» и продолжился джазовой композицией
Ната Кинг Койла «Love». Андрей Макаревич в своем черном костюме, шляпе
и красных носках походил на Би Би Кинга. Только почему-то белого. Песни
на русском перемежались английскими. После «Мы расходимся по домам»
последовала «What can I say» и «Не дай мне упасть». После грустных
«Ангел» и «Он был старше ее» завел повеселей — «Отпусти меня». Пел
в удовольствие, тихонечко. Иногда, чтобы еще больше подчеркнуть нежность
мелодий, барабанщик Сергей Остроумов откладывал палочки в сторону
и касался ударных даже не щетками, а кончиками пальцев. Макаревич уходил
со сцены, и тогда «A’cappella Expresss» захватывал калужан в плен своим
бесподобным вокалом, виртуозно исполняя «Love me Do, Habanera», «Эй,
моряк!» и «Yesterday». Сильно распеться Макаревич им не давал.
Перехватывал инициативу и выдавал залихватские «16 тонн», «Шутки
на море». Замечательно прозвучал в джазовой обработке окуджавовский
«Надежды маленький оркестрик». Хорош был и к месту Константин Гевондян
со своей серебряной трубой! Задорно исполнил «Like a Dixilend Band»
и «All You Need Is Love». Под занавес на бис исполнили классическую
«Hello, Dolly!», и музыканты отбыли в Москву.
Дружиться не захотел
Андрей Вадимович задержался, чтобы отужинать с организатором Олегом
Акимовым в одном из местных пабов. Некоторые ярые поклонники попытались
присоединиться к маэстро, но, не встретив ответного восторга, слегка
обиделись и удалились на почтенное расстояние, за другой столик, дабы
не нарушать трапезы уставшего музыканта.